Неточные совпадения
Глаза разбегались у нас, и мы не знали, на что смотреть: на пешеходов ли, спешивших, с маленькими лошадками и клажей на них, из столицы и
в столицу; на дальнюю ли гору, которая мягкой зеленой покатостью манила
войти на нее и посидеть под кедрами; солнце ярко выставляло ее напоказ, а тут же рядом пряталась
в прохладной тени
долина с огороженными высоким забором хижинами, почти совсем закрытыми ветвями.
Река Кумуху интересна еще и
в том отношении, что здесь происходят как раз стыки двух флор — маньчжурской и охотской. Проводниками первой служат
долины, второй — горные хребты. Создается впечатление, будто одна флора клином
входит в другую. Теперь, когда листва опала, сверху, с гор, было хорошо видно, где кончаются лиственные леса и начинаются хвойные.
Долины кажутся серыми, а хребты — темно-зелеными.
Обогнув гору Даютай, Алчан, как уже выше было сказано,
входит в старое русло Бикина и по пути принимает
в себя с правой стороны еще три обильных водой притока: Ольду (по-китайски Култухе), Таудахе [Да-ю-тай — большая старинная башня.] и Малую Лултухе. Алчан впадает
в Бикин
в 10 км к югу от станции железной дороги того же имени.
Долина его издавна славится как хорошее охотничье угодье и как место женьшеневого промысла.
Меня тотчас охватила неприятная, неподвижная сырость, точно я
вошел в погреб; густая, высокая трава на дне
долины, вся мокрая, белела ровной скатертью; ходить по ней было как-то жутко.
Хребет, по которому мы теперь шли, состоял из ряда голых вершин, подымающихся одна над другою
в восходящем порядке. Впереди,
в 12 км, перпендикулярно к нему шел другой такой же хребет.
В состав последнего с правой стороны
входила уже известная нам Тазовская гора. Надо было достигнуть узла, где соединялись оба хребта, и оттуда начать спуск
в долину Сандагоу.
Выше ее
в долину Арзамасовки
входят 3 пади: Колывайская, Угловая и Лиственничная.
Не
входя в рассуждение о неосновательности причин, для которых выжигают сухую траву и жниву, я скажу только, что палы
в темную ночь представляют великолепную картину:
в разных местах то стены, то реки, то ручьи огня лезут на крутые горы, спускаются
в долины и разливаются морем по гладким равнинам.
— Ну, что ты говоришь? — сказал Фроим. — Восемьдесят!.. Пхэ… Ему тысяча лет. Когда Иезекииль воскресил мертвых
в долине Дейро, то многие
вошли в Иерусалим, поженились и имели потомство. Рэб Акива из этого поколения, и у него есть «мезузе» [Мезузе — нечто вроде талисмана, предохраняющего дом от возможных бед.] от одного из воскресших. Спроси у Израиля. Он знает эту историю…
Одна из них
входит в другую клиньями, причем проводниками охотской флоры будут горные хребты, а проводниками маньчжурской —
долины.